Видео
Поиск
Польско-украинская граница, которая является восточной границей ЕС, открылась для массового наплыва людей. Но всего в сотне километров к северу беженцы, в основном из Глобального Юга, которые пытаются пересечь польско-белорусскую границу, сталкиваются с другим обращением: колючая проволока и стены, препятствующие их въезду в страну, и даже если им удается чтобы пересечь их, они отодвинуты назад. Что стоит за этими разными подходами?
За первый месяц после начала российской спецоперации население Варшавы выросло на 17%, а Польша стала страной со вторым по величине количеством беженцев в мире. Примерно 2,6 млн из 4,6 млн человек, бежавших из Украины; в настоящее время там остается 1,5 миллиона человек.
Этот внезапный приток беженцев застал польские власти врасплох, хотя с 2015 года они отказывались переселять беженцев с Ближнего Востока. Несмотря на неподготовленность, польское правительство быстро протянуло руку помощи украинцам, упростив процедуры пересечения границы, предложив бесплатный транспорт и позволив им получить польский личный идентификационный номер (PESEL), который открывал доступ к образованию, здравоохранению, рынку труда и финансовой помощи.
Однако секрет того, почему Польша выдержала вызов, в гораздо большей степени связан с исключительной приверженностью гражданского общества и активностью на низовом уровне. Поляки со всей Польши подбирали беженцев с границы, предоставляли им комнаты в собственных домах, помогали с бюрократией, организовывали краудфандинг, готовили еду и открывали бесплатные магазины.
Пока что Польша, похоже, прошла «тест на солидарность». Тем не менее, были опасения, что даже самых лучших намерений и открытых дверей может быть недостаточно для помощи украинским беженцам в долгосрочной перспективе.
Потребность в помощи огромна, но среди добровольцев могут быть и люди с недобрыми намерениями. Следовательно, они должны быть проверены, чтобы исключить осужденных за различные формы злоупотреблений. Это один из случаев, когда государственная координация имеет решающее значение.
Многие беженцы выражают заинтересованность в том, чтобы остаться и работать в Польше из-за ее географической, культурной и языковой близости к Украине. Но хотя в стране один из самых низких уровней безработицы в ЕС, рынок может поглотить только каждого пятого украинца, готового работать.
Польское правительство не рассматривает переселение беженцев в другие страны ЕС, но ожидает взамен финансовой помощи Союза. НПО предупреждают, что больше средств следует передавать местным субъектам и организациям, находящимся на передовой, а не правительству.
Существует также риск того, могут возникнуть проблемы, связанные с внезапной волной беженцев (и это уже происходит), поскольку Польша сталкивается с некоторыми острыми проблемами: галопирующая инфляция, недофинансирование государственных услуг, наименьшее количество медицинского персонала. в ЕС и самые низкие расходы на здравоохранение, рост арендной платы и нехватка квартир. Недовольство «привилегиями» украинцев кажется относительно единичным, но поддержка уменьшилась.
В то время как 90% поляков с оптимизмом относились к украинским беженцам в апреле 2022 года, 71% выступали за принятие беженцев в Польше. Некоторые опросы рисуют более мрачную картину: они показывают, что, хотя поляки поддерживают украинское дело, они питают недовольство украинскими беженцами, среди прочего, по указанным выше причинам.
Глубинные причины теплого приема украинцев многообразны. Как соседние страны, Украина и Польша имеют много культурных, языковых и исторических связей (хотя история часто оказывалась яблоком раздора).
Наконец, что не менее важно, беженцы из Украины хорошо вписываются в «романтическое» восприятие: это преимущественно женщины и дети, в глазах многих «настоящие беженцы». В основном это связано с тем, что украинским мужчинам в возрасте от 18 до 60 лет запрещено покидать Украину.
Теплый прием украинцев резко контрастирует с обращением с беженцами на польско-белорусской границе, где многие люди все еще находятся в ловушке. Польская пограничная служба регулярно сообщает о задержаниях и «незаконных переходах в Польшу» на польско-белорусской границе выходцами из Йемена, Эфиопии, Сирии и Афганистана — стран, раздираемых конфликтами или находящихся в тяжелой гуманитарной ситуации.
Решающим фактором, отличающим обращение с беженцами, является вмешательство властей и политизация вопроса. На границе с Украиной власти не возводили стен и не наказывали за попытки помочь местных жителей, СМИ, врачей или волонтеров. НПО не были запрещены в приграничной зоне. Но это было обычной практикой всего в сотне километров к северу.
Правительство и общественный вещатель быстро назвали беженцев с Глобального Юга «опасными», «незаконными» или «экономическими» мигрантами.
Многие помогали беженцам, несмотря на юридические последствия и «криминализацию солидарности». Некоторые местные жители подкармливали или пускали их в свои дома, волонтеры со всей Польши искали их в лесах, близких к зоне особого чрезвычайного положения, чтобы помочь им подать заявление о предоставлении убежища и предложить теплую одежду и еду, а некоторые также перерезали колючую проволоку на границе.
Состоялись многочисленные демонстрации в крупных польских городах и поселках, близких к зоне особого чрезвычайного положения. Опросы, опубликованные в начале января 2022 года, показали, что 72% поляков поддерживают «незаконную» помощь беженцам.
Это не означает, что враждебная политика польского правительства не пользуется поддержкой некоторых групп в польском обществе. Польша – одна из самых этнически и религиозно однородных стран Европы. Вся информация, которую они получают, поступает из СМИ и учебников истории.
В этой преимущественно католической стране одним из самых памятных исторических событий является Венская битва 1683 года против Османской империи, которая увековечивает самовосприятие многих польских националистов как Antemurale Christianitatis (оплот христианского мира). Даже широко освещаемые войны в Сирии, Йемене или Афганистане далеки и непонятны среднему поляку.
Однако, возможно, стоит отметить, что в предыдущие десятилетия Польша приняла много чеченских беженцев-мусульман, и религия не играла тогда существенной роли в общественном дискурсе. В последнее десятилетие она стала политизированной.
Этническая, культурная и религиозная однородность Польши не обязательно преимущество. К сожалению, тема беженцев слишком часто использовалась в политических целях, влияя на отношение общества.
Это можно проиллюстрировать 2015 годом, когда большинство поляков изначально поддерживали идею поддержки беженцев, но радикально изменили свой подход, когда этот вопрос стал лейтмотивом избирательной кампании партии «Право и справедливость».
